Казалось бы, в этом даже нет ничего сложного. Физика диктует законы химии, вместе они определяют все поведение неживой материи и биологию, а та дает исчерпывающее описание живой. Это логическое продолжение всех наших знаний о мире, основанное на не таком уж и большом количестве непроверенных предположений. Все понятно, все выстраивается в элегантную систему, пусть и количественно сложную, поведение которой в принципе можно предсказать. Понятно даже, почему многие люди отказываются верить в это - не хотят признавать себя лишь кусками биомассы. Что характерно, чем с большей силой человек сопротивляется, тем больше обычно заслуживает такого описания.
Практически все материалисты в отношении человеческой природы придерживаются этой модели, в которой все процессы сводимы к физическим, а те представимы в виде математических моделей. До недавнего времени в этом был уверен и я - настолько, насколько вообще может быть в чем-то уверен человек со здоровым представлением о критериях истины. Хотя это представление изначально не было безупречным, поскольку не могло дать ответа на некоторые вопросы философского характера. Например, откуда берется моральный императив? Как объективно определить сознание? Почему математика, которую мы, казалось бы, придумали, управляла миром за миллиарды лет до нашего появления? Обычно мы спихивали мораль на эволюционную биологию, математичность объявляли априорным свойством Вселенной, а сознание - чисто субъективной категорией. Эти вопросы еще не казались дырами в парадигме. Однако, как выяснилось, реальная дыра зияла в ней с 1930 года. Странно, что ни одна религия до сих пор не размахивает этим фактом как "доказательством" своей правоты - видимо, у их представителей просто не хватает на это мозгов.
В 30 году Курт Гедель доказал величайшую теорему математической логики, носящую его имя (не буду приводить саму формулировку), а Алан Тьюринг вывел из нее совершенно удивительное следствие: функции человеческого разума не могут быть сведены к алгоритму. Это просто факт. Спорить с ним бесполезно. Но единственная альтернатива - пересматривать редукционные представления, причем пока совершенно непонятно, как именно. Проблема в том, что все функции разума предположительно сводились к состояниям мозга, те - к работе нейронов, она - к молекулярной биологии, биология - к химии, химия - к физике, а в физике все вычислимо и алгоритмично. Какой-то из этих переходов неверен. Какой именно - мы пока можем только гадать.
Интересно отметить, что математики всегда говорили, что, по собственным ощущениям, ничего не изобретают, а открывают что-то уже существующее. На вопрос "Существующее где?" они лишь пожимают плечами. Пока лучшего ответа, чем "В мире идей" у нас нет. Юджин Вигнер сделал на этот счет короткое и емкое замечание: "Эффективность математики в описании законов природы - это подарок, которого мы ни заслуживаем, ни понимаем".
Если теперь собрать все непонятное и попытаться сложить вместе, то начинает вырисовываться очень странная картина. Итак, для выполнения некоторых функций сознание использует некие механизмы, которые невозможно описать при помощи математики, как весь остальной мир. Параллели с поставленными выше философскими вопросами видны уже отсюда.
О каких именно функциях разума идет речь? Методом исключения с одной стороны и использованием исходной теоремы с другой можно заключить, что это в первую очередь оперирование абстракциями. В основном речь идет о математических объектах, но четкость картины заметно увеличивается, если такой же абстракцией считать и мораль. И это даже не совсем подгонка параметров: не случайно ведь самыми высокоморальными людьми обычно являются ученые, живущие ближе всех к чистым абстракциям. Какая-то связь здесь очевидна, вопрос - какая.
Похоже на то, что все дыры в старой парадигме ведут в одно и то же место. Предположительно это целый пласт реальности, с которым мы никогда не встречались, чем-то напоминающий Сократовский мир идей. Наука, изучающая его, должна была бы лежать где-то между физикой и математикой, чтобы прояснять и их загадочную связь, и парадокс невычислимости. Как ни странно, для нее уже придумано рабочее название - ноематика (от греч. νόημα — «мысль»). Основная теория в ней должна быть такой же простой и потрясающей, как универсальная теория эволюции (которая, формулируясь в пяти словах, объясняет все, что мы видим вокруг - и это даже не преувеличение).
Возвращаясь к фактам и немного осмыслив их, мы вынужденно наталкиваемся на странную гипотезу: похоже, разум является фундаментальной структурой. Это переворачивает все редукцонистские представления с ног на голову. Подобная идея рассматривалась философами с незапамятных времен, и ее апогей - солипсизм и субъективный идеализм. Здесь пора начинать проявлять аккуратность в выводах. Пока у нас нет ни необходимости, ни желания обращаться к идеализму вообще: все запросто может сойтись и без него, как уже многократно сходилось после каждого сдвига парадигмы.
Кроме математики, на идею фундаментальности сознания (или разума) менее прямо наталкивала и физика. Во-первых, известная Копенгагенская интерпретация квантовой теории подразумевает, что сознание наблюдателя способно физически воздействовать на эксперимент, просто наблюдая за ним (если добавить аналогию между миром волновых функций и миром идей, можно уйти очень далеко); впрочем, по поводу этого факта не утихают споры. Во-вторых, среди фундаментальных физических законов, сияющих своей идеальностью, выделяется одна "паршивая овца" - Второй закон термодинамики. В отличие от остальных, он несимметричен относительно времени и вообще выглядит как-то... менее фундаментально, или даже менее естественно. Может показаться, что ему не хватает противовеса. И, возможно, именно разум им и является. Недавно американский физик и программист из MIT Алекс Висснер-Гросс смог значительно обобщить понятие разума, определив его, как силу, стремящуюся к минимизации энтропии вокруг себя, то есть действующую строго против Второго закона. Правда, любое локальное уменьшение энтропии приводит к еще большему ее увеличению в глобальном плане, так что симметричности такая сила не добавляет; однако, некоторая связь здесь чувствуется. Что касается определения, то оно и само по себе может служить косвенным подтверждением все той же гипотезы.
Еще один "наталкивающий фактор" - жуткая внутренняя противоречивость наших личностей. Кажется, что за контроль над действиями человека сражаются как минимум две системы. Одна из них - явно творение эволюции; она предпочитает подчиняться, экономить на мышлении, и вообще максимизировать краткосрочную выгоду в ущерб долгосрочной. Другая система - настоящий разум, составляющей которого является и совесть; именно он и порождает все вышеописанные парадоксы, он познает мир. Конечно, эволюция без проблем могла создать систему, враждующую с самой собой - она и не такие ляпы совершала. Но предположение об ином происхождении разума все же выглядит гармоничнее. Тем временем, нейробиология достойно удерживает свои позиции: выводы из ее данных пока что прямо противоположны гипотезе о фундаментальности разума. Взять хотя бы тот факт, что при физическом разделении полушарий мозга каждое из них становится независимой личностью. Поэтому никакая теория не имеет права отбрасывать жесткую связь между разумом и его физическим носителем. Это и хорошо: у нас по крайней мере есть почва под ногами и объект исследования. Кстати, сами нейробиологи со своей стороны тоже вплотную подошли к вопросам функционирования высших функций разума.
Короче говоря, грядет прорыв. Практически все науки уже подобрались со своих сторон к цитадели величайшей загадки Вселенной и готовы к штурму. На это могут уйти века, и точно неизвестно, чем все кончится, но скорее всего мы победим - как и всегда. Мистики, теологи и прочие паразиты пытаются пробиться туда уже не первую тысячу лет, и никогда в этим не преуспеют; но растолкать их, чтобы освободить дорогу для науки - отдельная задача, которую кому-то придется решать.
Даже не имея представления о том, как будет выглядеть ноематика, когда дело дойдет до строгих формулировок (и если вообще дойдет), о ее потенциальных приложениях уже можно сказать много. Во-первых, образование. Имея полную теорию того, как работает разум, эффективность его обучения можно повысить в тысячи раз. Во-вторых, разобравшись, какие именно структуры хранят в себе разум и сознание, можно будет заполучить настоящее бессмертие путем переноса этих структур в надежные носители, вместо того, чтобы отвоевывать у природы год за годом ожидаемой продолжительности жизни, оборвать которую все равно проще простого. В третьих, великая мечта физиков - Теория Всего - недостижима без включения этого элемента (ведь она просто не будет теорией Всего). Наконец, философия сможет отправиться на давно заслуженный покой, а религия - на свалку истории.